Февраль 2016 — личное мнение

Тень Меркурия

Красивое и многообещающее название, а я всегда ведусь на обложки.

Плотная тень под пологом леса. Хрустят прошлогодние, умершие и побуревшие листья. Воздух прохладен и стерильно чист. Огромные валуны поросли мхом и лишайником, а в тени камней растут скромные, но очаровательные фиалки. Бутоны еще не раскрылись, но их листья уже источают влажноватый свеже-зеленый, терпкий, волнующий древние инстинкты аромат. Тени ползут по траве укорачиваясь и цепляясь за своих хозяев повисают на них. Теплеет, в воздухе распускаются ароматы трав и лесных цветов, мелодичная музыка жужжания насекомых и мимолетная живопись цветного мельтешения пугливых бабочек. Ну вот настал и полдень. Распустились пудровые фиалки и замедоточили ирисы отогревшись от ночной зябкости и отряхнувшись от утренней росы.

Аромат интроверт - тихий, и довольно невзрачный, грустный, терпкий и меланхоличный - его взор направлен внутрь себя, теней он не может отбрасывать, он не рефлексирует, он вещь в себе. Его задача: утешить, убаюкать, успокоить.

Такие парфюмы редко становятся иконами и легендами. Что бы стать заметными им необходимо выйти из тени светила и пройти по солнечному диску какого-нибудь ароматного шедевра.


Ombre Mercure Terry de Gunzburg – женский, цветочный аромат выпущен Тьерри Гинзбургом в 2012 году. Ombre Mercure обязан своим появлением целой плеяде парфюмеров: Jacques Fleury, Arthur Le Tourneur d'Ison, Karine Vinchon Spehner и Sidonie Lancesseur.

Верхняя нота: лист фиалки; ноты сердца: ирис, фиалка, корень ириса, роза, иланг-иланг и жасмин; ноты базы: пачули, бензоин, сандал и ваниль.

Кожаное платье короля

Взялась описать аромат, а оказалось, что писать особо не о чем. Разве что о дизайнерском концептуальном флаконе или о самом мистере Жан Клоде Житруа «Короле кожи», но это уже сделано давно и весьма хорошо - историками моды и обозревателями дизайна одежды.

Но вернемся к нашим баранам…От «Короля кожи» все же подсознательно ждешь эпатажа, дерзости. Ну хотя бы смелости. Аромата – который нес бы в себе отпечаток личности и деятельности своего имядателя, но в данном случае – имеем портрет проходного аромата для другого Жана Клода – Эллена.

Резиновый писк бергамота имитирует присутствие кожи, но это так молниеносно и так стремительно быстро рассеивается сладковатой, всепоглощающей пустотой, что пока набирала первое предложение обзора, не осталось ни следа, ни малейшего намека на характер аромата, а начались обычные, скучные бабские сплетни.

Устаревшая роза тонкими ниточками губ блеклого-фуксиевого цвета монотонно бубнит своей подружке – едкой гвоздике, как хорошо, что в их обществе нет этой противной, удушающей сладкой гардении, что так прекрасно, когда общество избранное и вполне достаточно макать в чай уже дважды выжатый лимон и двадцать три раза прополосканные стручки ванили и как прекрасно пить несладкий чай с одной сухой галеткой и всего лучше закрыть эти окна полинявшими и выгоревшими на солнце занавесками от слепящего яркого света и невоздержанных, бестолковых красок природы.

А потом перейти в унылую гостиную, укрыть старые, зябнущие ноги потертым пледом и уронив седую голову на плечо погрузиться в длинное дремотное забытье.